— Ты боишься, винтовой?
— Это не страх. Это трезвое представление о жизни, которое приобретаешь только с годами.
Мир богат чудесами. И не все из них миленькие.
…императоры меняются, Император остается бессмертным.
От женщины исходила нежность, осязаемая, будто песок или глина.
– Я буду разводить огонь, – повторила она глухо и глубоко, таким голосом могла бы говорить степь, обладай она даром речи. – Это очень много. Каждый день я буду разжигать ее…. В наших краях есть поверье, что путник, о котором вспоминают, получает твердую дорогу под ноги. Если кто-то пропадает в лесу – говорят: о нем не помнили. Так вот: для тебя не станет леса. Под каждым деревом будет дорога…
— По вечерам они надеются, — сказал, будто бы сам себе.
— Почему по вечерам?
— Ты бы лучше спросил, на что…
— На счастье, разумеется. Все надеются на счастье. Даже ты.
Ты сходишь с ума оттого, что понимаешь — вот граница твоих возможностей и за нее не выпрыгнешь, как ни старайся. Ты называешься Могуществом и ежесекундно осознаешь, до чего ничтожен…
В наших краях есть поверье, что путник, о котором вспоминают, получает твердую дорогу под ноги. Если кто-то пропадает в лесу — говорят: о нем не помнили. Так вот: для тебя не станет леса. Под каждым деревом будет дорога…
— Я так хочу, чтобы ты уже ушел, — призналась она. — И… так боюсь, что проснусь утром, а тебя нет…
Я люблю тебя — и буду за тебя драться.
Нет, не так.
Я люблю тебя — и буду драться за тебя, даже если ты меня уже разлюбила. Я буду драться за свою любовь, даже если в этой драке придется тебя прикончить…
Я намагаюсь не брехати нікому. Так простіше.
– Ти вмієш робити красиві дерев'яні речі, – сказала вона, не питаючи, а стверджуючи.
– Так, – легко погодився Варан. – Хочеш, зроблю тобі дерев'яну брошку? Я піду. Вона зостанеться. На незабудь.